Фото:
sibnovosti.ru
Почти год назад, в апреле 2018 года, российский алюминиевый холдинг «Русал» попал под санкции США вместе с другими компаниями, связанными с бизнесменом Олегом Дерипаской. Битва за «Русал» длилась почти десять месяцев. В январе санкции были сняты. О том, какие цели и задачи ставит для себя «Русал» на новом этапе развития и из чего надо строить поезда и автомобили в России, в интервью ТАСС рассказал генеральный директор Евгений Никитин.
— Почти весь прошлый год «Русал» находился под жесткими санкциями. Сейчас, когда ограничения сняты, как вы оцениваете этот период для компании и для себя?
— Естественно, из-за санкций были трудности с финансированием, с поставками и продажами алюминия. Но на протяжении всего этого времени менеджмент компании был настроен на то, что производство должно работать, а рабочие места должны быть сохранены — в компании более 60 тыс. человек. И я считаю, что мы со своей задачей справились — все рабочие места сохранены, объемы производства тоже. Но главное, что сохранили потенциал развития, не потеряли технологии. Сегодня у нас задача — выйти на ту траекторию развития, которая была до санкций.
— Вы работаете в «Русале» всю жизнь, но кресло руководителя заняли именно в кризисный для компании момент. Решение о том, что компанию должны возглавить именно вы, принималось по причине опыта? Свои кадры лучше?
— Я действительно работаю в компании более 25 лет, пришел сюда электролизником и рос вместе с ней. Но я отнюдь не один такой. В «Русале» много людей, которые работают по 20 лет и более. Разумеется, в кризисные моменты кадры «изнутри» быстрее адаптируются: им не надо вникать в производство, в то, как устроена компания. Соответственно, в такие моменты ставка на внутренний кадровый потенциал себя оправдывает. Как показал кризисный год, эта стратегия хорошо сработала.
— Санкции с «Русала» были сняты после того, как в компании произошли серьезные корпоративные изменения: изменился состав совета директоров, топ-менеджмента. Как это скажется на целях и стратегии компании?
— Да, состав совета директоров изменился. У нас из 14 членов директоров восемь — независимые директора. Это высококлассные специалисты, причем в разных сферах: производство, инвестиции, академическая сфера. Я думаю, что их опыт принесет большую пользу компании и топ-менеджеры усилят свое общение с советом директоров в принятии решений. Цели и ценности у нас едины, мы никогда от них не отступали — быть самой эффективной компанией.
— Каким вы видите «Русал» в среднесрочный период? Изменится ли его сырьевая ориентация?
— Не соглашусь с тем, что «Русал» — сырьевая компания. Если брать период до 2018 года, мы уже в то время выпускали более 50% [от всей продукции] в виде сплавов. Это уже не первичный алюминий, не сырье, это один шаг до готового изделия.
И у нас цель — в 2020 году выйти на эти показатели и дальше продолжать наращивать выпуск сплавов
Поэтому цель остается прежней — мы должны переходить от первичного алюминия к сплавам.
Мы также развиваем свои инжиниринговые компетенции. Недавно, например, наш инженерно-технологический центр разработал технологию производства катанки нового типа, сделал опытный образец, показал, что это работает. Компания SMS Group, с которой мы заключили соглашение, будет ставить это изобретение на промышленную основу. Мы, соответственно, участники данного проекта, и у нас уже есть компетенции в создании оборудования для выпуска конечного продукта.
— Какие цели у «Русала» на 2019 год? Как я поняла, остается цель производить продукцию с высокой добавленной стоимостью. Какой у вас конкретный план по этой продукции на 2019 год и в целом?
— На 2019 год мы ожидаем, что доля продукции с высокой добавленной стоимостью будет больше, чем в 2018 году. Но в 2020-м мы уже должны выйти на уровень 2017 года — то есть более 50%. Вообще, цель у нас — увеличить реализацию ПДС до более 60% [от всей продукции].
— Каким образом будет наращиваться доля, за счет увеличения мощностей?
— Замещение первичного алюминия сплавами будет происходить за счет модернизации литейных мощностей. Не расширения электролизных, а усиления возможности литейных мощностей.
— До санкций на экспорт отправлялось практически 80% продукции, из них приблизительно 60% приходилось на Европу и США. Какие рынки наиболее интересны для «Русала» сегодня и есть ли цель как-то диверсифицировать экспортные направления?
— У нас есть цель восстановить все экспортные поставки. Основным [экспортным] рынком для нас была и остается сейчас Европа, далее практически пополам — американский и азиатский рынки. Естественно, мы на этих рынках будем восстанавливать свое присутствие примерно в тех же объемах. Смотрим все возможности, которые нам открываются сегодня, разные варианты. И главный рынок для нас — это внутренний рынок.
— Объем отгрузок в Европу и в США, который был до санкций, пока еще не восстановлен?
— Объем полностью восстановлен по алюминию. Не восстановлен пока по сплавам, но мы работаем над этим.
— Как возобновляется клиентская база?
— Уже прошло два месяца с момента снятия санкций (ограничения с «Русала» были сняты 27 января — прим. ТАСС).
Тут вопрос в чем? У нас в алюминиевой промышленности период контрактации в основном — сентябрь—ноябрь. В прошлом году [по контрактам] на 2019 год, к сожалению, из-за всей неопределенности возникли сложности. Часть старых клиентов с нами остались, но в основном уходили. Поэтому наша задача сейчас — это подготовиться как раз к новому сезону, и все наши традиционные клиенты уже осведомлены, что мы готовы вернуться к работе с ними.
Некоторые поставки уже постепенно начинаем — на американский рынок, на японский.
— Фигура Олега Дерипаски все еще прочно ассоциируется с «Русалом», хотя он сам говорит, что больше не в бизнесе и вообще отошел от дел. Вы как-то поддерживаете с ним связь, может быть, консультируетесь по каким-то вопросам?
— Нет. Я уже более года его не видел.
— И не общаетесь?
— Нет, не общаемся.
— Ценные бумаги «Русала» обращаются сейчас на Московской и на Гонконгской бирже. Не сталкивался ли «Русал», как En+, с проблемами с листингом за время санкций?
— Каких-то серьезных проблем у нас не было.
— В декабре вы говорили, что переход компании в российскую юрисдикцию произойдет в начале 2019 года, но нужно решить вопрос с биржами, потому что «Русал» остается на всех биржах. Как сейчас обстоит эта ситуация?
— С биржами практически уже договорились, дальше — законодательные моменты, акционеры, банки, со всеми надо разговаривать. Процесс идет, не отказываемся от цели.
— А какая отрасль сегодня — основной потребитель алюминия?
— Драйвером уже несколько лет остается автомобильная отрасль. Также прирастают фактически все сектора, мы внимательно за этим следим. И энергетический сектор подрос, и строительный сектор, и машиностроение, не включая даже автомобильное, растет, потому что алюминий начинает использоваться и в ж/д вагонах, и в цистернах, то есть идет развитие практически всех секторов.
Появляются и новые направления. Например, производство медалей для Универсиады. Медали — это целое искусство. Это достойный пример того, как на основе современных технологий из алюминиевых сплавов можно сделать такой великолепный продукт.
— Продукт действительно великолепный. Кроме этого, алюминий у нас, особенно в этом году, по крайней мере как показалось, стал активно внедряться в другие отрасли: мосты строятся из алюминия, алюминиевая проводка появляется в домах. Откуда еще может прийти спрос?
— На самом деле алюминий используется везде, просто мы это не всегда замечаем. Допустим, часы — они уже наполовину алюминиевые. Телефоны, ноутбуки — это в обиходе. Мы просто привыкаем и перестаем обращать внимание. К примеру, старшее поколение имеет дачи, на дачах теплицы. А каркас в теплицах сделан из алюминия. Это легкий экологичный материал, который потом может перерабатываться много раз. Жизненный цикл длинный, и возможностей использования много, поэтому, естественно, потребление алюминия будет только расти.
— А какими могут быть именно большие новые проекты, аналогичные внедрению проводки?
— Мы построили в Нижнем Новгороде два моста, установлены два моста накануне Универсиады в Красноярске, несколько мостов уже есть в Москве. Мосты — это важная часть инфраструктуры.
Автомобили. У нас в России еще алюминиевых автомобилей не производят, а надо делать
Как пример, сейчас правительство обсуждает возможность открытия большого литейного центра — содействовать этому будет Алюминиевая ассоциация. Алюминиевые центры, где возможна выплавка автокомпонентов, литья под высоким и низким давлением, — это, опять же, новые технологии, новые знания, новые компетенции для нас, для России, которые должны получать очень широкое развитие, чтобы продукция отечественных производителей была конкурентоспособна. Я еще раз повторю — железнодорожный транспорт очень сильно развивается во многих странах, например в скоростных поездах очень много применяется алюминия, потому что это выводит эту продукцию на новый уровень качества и комфорта.
— Вы уже поставляете алюминий для железнодорожного транспорта или только планируете?
— Наш алюминий уже используется в грузовых вагонах, в цистернах для перевозок железнодорожным транспортом. Частично, кстати, даже в пассажирских вагонах обрамление делает красноярское предприятие. Оно берет у «Русала» металл и изготавливает для РЖД детали для интерьера пассажирских вагонов.
— Какие цены и спрос на алюминий вы прогнозируете в этом году?
— Спрос будет расти, и по ценам во втором полугодии, скорее всего, начнется рост.
По материалам ТАСС. Беседовала Варвара Моссаковская Фото: из фотоархива КЭФ-2019
